Ммм...инет опять в отрубе- здравствуй, диал-ап...обещались испраивть- и тогда я напишу...напишу...все напишу... И про Ваша-Паникера, и про всех прочих.
А пока : рассказ: продолжаю намазывать на хлеб тему одиночества.
Дождливый вечер.
Вода чем-то похоже на стекло. Вернее будет сказать, стекло похоже на воду... на лед. Будто саму изменчивость заковали в тяжелые оковы статичности... Поэтому когда я вижу за окном дождь, мне кажется, что в мире все двояко. Капли по стеклу. Неподвижное и подвижное. Словом две грани одной сути.
Я часто по нескольку раз чиркаю спичкой по коробку, прежде чем зажечь плиту. Я делаю это на автомате... Мы сами не замечаем, какими автоматическими становятся наши движения. Каким движением вы трясете спичечный коробок изо дня в день. Замечали? Я тоже нет. Просто в какой-то момент сообразил, как моя рука странно и с полной мерой отсутствия трясет коробок, про который я точно знаю, что он - полный.
Этот тихий ужас растекся по стенам и заполнил все, включая тот или иной коробок. Он стал серым воздухом, в котором нечем дышать, пустыми лицами прохожих. Жизни, в которой есть только одна краска - бесконечной тишины и безысходного одиночества. В такие дни я мерзну, прислонившись к стеклу и рассматривая по лужам дождь. Я не вижу ничего, кроме сухой тоски, в которой нет места чувствам... остается лишь ощущение тихого ужаса - расплавленного одиночества, - в котором плаваешь, тонешь... но не можешь захлебнуться. Руки вязнут - и тебе вроде уже не выплыть - но ты упорно борешься, вязкая жидкость дней. Калейдоскоп безнадежности.
В такие дни я думаю, что моя жизнь похожа на замедленное падение в пропасть. Либо будешь всю жизнь ждать дно, об которое и разобьешься, либо упадешь на мелкий уступчик, и, зализывая царапины и раны, полезешь наверх, чтобы в какой-то момент снова сорваться.
Я общительный человек. Слишком многие считают меня милым, но у меня так мало друзей. Дело в том, что за самым бесконечным весельем все равно есть череда этого вязкого захлебывания. И когда человек понимает, что ему приходится жить рядом с бесконечной пропастью и отчаяньем - он как-то сразу отодвигается. Проблема заключается в том, что падать я могу только в свою пропасть. А о чужих могу лишь догадываться.
Я иногда плачу беззвучно, бесслезно по ночам. Будто просто пытаюсь выдохнуть, вытеснить из души ту пустоту, которой я наглотался за эти дни. Я знаю, что в мире столько проблем и столько людей... Поэтому я просто боюсь сказать себе, что ничего не стою, потому что сейчас жалуюсь... А что такое череда дней без смысла- просто полоса, черная, белая, равнодушная, не имеющая цвета. В какой-то момент понимаешь, то не нужно уже ничего, кроме этого одеяла, чтобы укрыться- и снова снова просто возмечтать о возможности согреться. Но в этой вязкости нет мечта ни солнцу. ни теплу... Правда, она и не настолько холодна, чтобы стать окончательно заледеневшим в душе и абсолютно равнодушным.
Золотая середина. Смешно звучит, когда в ней тонешь.
Невыразимая тоска охватывает меня при виде одних и тех же избитых мелодий, одних и тех же сюжетов, в которые уже никто не сможет вдохнуть новую жизнь...Сколько раз надо пройти по этому кругу - чтобы наконец выйти из него? Не выйти..? Усталость. Заливает голову. Ты становишься равнодушным к тому, что ничего толком и никого достаточно близкого рядом нет. Телефон молчит, а ты в поисках тепла мечешься под дождем. Потом звонишь, тыкая кнопочки, не уверенность в том, что ты их тыкаешь в неправильном порядке возрастает- на том конце отвечает достаточно родной голос...но...но тебе нечего сказать- и ты мелешь чушь полчаса, пока, наконец, в панике понимаешь, что собеседник устал- и прощаешься, и кладешь трубку, кляня себя за глупость, за бестолковость, за неумение хоть кому-то помочь...
Ночь вступает в свои права. Хочется выть, но ведь разбудишь соседей, тебя не поймут... Хотя в такие моменты кажется, что хорошая доза успокоительного, полученная от врачей, гораздо лучше этой невнятно бормочущей паутины дней.
Я иду пить чай. Чайник кипит по дцатому разу... но все бестолку, я забываю про него. Наконец, наливаю чай. Пью. Закашливаюсь. Мучительно опускаюсь на пол. Мне все равно... лежу на полу...это как-то успокаивает, вроде осознания, что тебе плохо и ты паникуешь... в фильмах же все сползают по стенке на пол? Полежав, поднимаюсь и осознаю всю нелепость и пафос ситуации...Беру книгу. Она лежит на столе или под столом. Я читал её 10 раз. Я перелистываю её до тех пор, пока мой бессмысленный взгляд не улавливает 3 часа ночи на будильнике. Я ложусь, не разбирая постели, накрываюсь одеялом... Меня трясет... Я тщетно пытаюсь избавиться от непролитых слез, но они будто стали, как это ни парадоксально, комом в горле. Дышать трудно. Я сжимаюсь в комок, теряя всякое представление о реальности. Я прислушиваюсь. Идет дождь... Он стучит ни быстро, ни медленно... я успокаиваюсь...застываю... Подобно воде по стеклу с меня стекают дни... Во мне нет ничего, я прозрачен как стекло. И лишь закрывая веки, я ловлю ещё отсветы того дня, который, может быть, наступит.
