Я есмь – не знающий последствий
слепорожденный инструмент,
машина безымянных бедствий,
фантом бессовестных легенд.
Поступок, бешеная птица,
слова, отравленная снедь…
Нельзя, нельзя остановиться,
а пробудиться – это смерть.
Я есмь- сознание. Как только
уразумею, что творю,
взлечу в хохочущих осколках
и в адском пламени сгорю.
Я есммь- огонь вселенской муки,
Пожар последнего стыда.
Мои обугленные руки
построят ваши города.
В.Леви.
Привет! Вот и снова я! Давно, давно, а точнее почти 2 недели меня здесь не было. Мама наконец-то приехала=). Вот мы с папой её встретили. Но поскольку мама работает, а папа ещё не уехал на дачу( уфр, хоть меня туда не уволокут!!!), то я пока у папы. Поэтому домой не захожу, не было повода ( вернее, повод-то у меня был, только вот папа этот повод явно не оценит), ибо он считает, что компьютер - это опасная вещь для растущего организма, коим я и являюсь. Так что пришлось жить без инета. Но я, если честно, очень скучала…Насобирала кучу стихотворений, которые хотела бы вам показать=).
Как я провожу время? Ною. Понимаете, я тут случайно( со мной такое редко бывает), выиграла карточку Кукров с автографом. Вручать должны были на концерте! На КОТОРЫЙ Я НЕ ПОШЛА!!! Вот уж точно нет худа без добра, а иногда и добра без худа.
Досмотрела почти все аниме, которое было завалено в недрах квартиры. Весьма проникалась Наруто и личностью Четвертого. Только вот 77 серию у меня так ДвД и не показал. Облом, однако…
Задумалась над людьми, которые в форумах по Изгнаннику ещё умудряются выдвигать версии на тему влюбленности Алекса в Дельфину. Я все понимаю. Кому-то Дельфина нравиться. Как нравится Ороочимару или Росиэль. Но…Понимаете «стокгольмский синдром» - это штука хорошая, но обычно там речь идет о тяжелых судьбах и похищении людей. И она очень редкая. О чем здесь говорить?! Ну, это, скажем, то же самое как если бы, блин, даже сравнение на ум не приходит…В обще, люди, если вам когда-нибудь будут говорить, что человек, у которого убили семью и друзей, который посвятил себя борьбе с захватчиками, который жил ради победа над этими врагами. влюбится в ПЕРСОНАЖА с которым все борется и чья вина доказана - как там говорил Станиславский? Именно! Не верьте! Да о чем я пишу? Здесь же все адекватные…
Ещё мысль…Как можно метнуть в кого-то тарелку с супом. Нет, ничего не имею против, если изловчиться, может, и получиться…Но проще «облить супом», или «метнуть тарелку», или «метнуть торт» - это ещё куда не шло. Но бросать тарелку с супом – опасно! Не долетит! Выльется по дороге! Но это так. Фраза не понравилась просто. Злюсь заочно. Просто сам процесс заинтересовал. Никакого( почти) ехидства. Просто папа очень долго смеялся. И я задумалась. Вернее, мы задумались, как этот процесс себе представить.
Нарисовала одну вещуху, которую просто горю желанием показать Темари. Кстати, Темари, пррости, что так получилось с субботой…Мне это тоже не по душе было=(.
Ещё наконец-таки перекачала рисунки ( свои) в комп. Так что как-нибудь соберусь с духом и выложу! Главное, собраться - и все перепечатать и перекачать!
Перечитала книгу Одинокий друг одиноких В.Леви. Очень сильно задумалась. Он очень верно выразил основную проблему: человек чувствует, что одинок, но не понимает одиночества других. Не понимает людей! Просто не понимает и мало о них знает! Господи, как же это сложно - просто понять, причем, именно понять. Можно жалеть и без понимания. Но истинное понимание редко и драгоценно… Я так страдала, что не понимают и не ждут меня. А ведь я сама часто не понимаю других. И не стараюсь. Мне порой действительно бывает страшно и больно. Но оттого, что боюсь не соответствовать тому «положительному» образу, который сформировался у других. Боюсь показать, что не такая уж и умная, и хорошая. Поэтому часто просто не высказывают всего, что думаю, или высказываю неверно. Это так сложно увидеть внутри.
Ещё задумалась вот над какой вещью: человек сам создает себе ад. И очень часто. Как там говорил Лукьяненко в Спектре? Что-то о том, что весь ад у человека внутри. Мы и мучаем себя, и унижаем себя же. Придумываем себе цели и мотивы, страхи и боязни. Сами себя убиваем, и сами же возрождаем. Вся борьба давно идет внутри человека. «Как жаль, что природа сделала из тебя одного человека: материала в тебе хватило бы и на праведника и на подлеца». Гете. вот и я часто думаю так же…Охх-ох-ох, как же много грязи под моими масками…
Ладно, сегодня занималась математикой. Напрочь забыла показательную функция и тригонометрию…Логарифмы ещё кое-как помню…
Сходили с мамой на Рататуя. Весело было. Крыска Реми - это нечто. Наткнулась на человека с сумкой Хеллсинг. Так, что позитив, позитив, позитив=))). Кто не смотрел - посмотрите=). Кто там не любит готовить?=)
Итак, сейчас буду перепечатывать произведение Иосифа Бродского, которое хочу вам показать=). Итак, читайте=). Или не читайте. Кто из вас любит Жюль Верна?
Новый Жюль Верн.
читать дальше Л. и Н. Лифшиц
I
Безупречная линия горизонта, без какого-либо изъяна.
Корвет разрезает волны профилем Франца Листа.
Поскрипывают канаты. Голая обезьяна
с криком выскакивает из кабины натуралиста.
Рядом плывут дельфины. Как однажды заметил кто-то,
только бутылки в баре хорошо переносят качку.
Ветер относит в сторону окончание анекдота,
и капитан бросается с кулаками на мачту.
Порой из кают-компании раздаются аккорды последней вещицы Брамса.
Штурман играет циркулем, задумавшись над прямою
линией курса. И в подзорной трубе пространство
впереди
быстро смешивается с оставшимся за кормою.
II
Пассажир отличается от матроса
шорохом шелкового белья,
условиями питания и жилья,
повторением какого-нибудь бессмысленного вопроса.
Матрос отличается от лейтенанта
отсутствием эполет,
количеством лет,
нервами, перекрученными на манер каната.
Лейтенант отличается от капитана
нашивками, выражением глаз,
фотокарточкой Бланш или Франсуаз,
чтением «Критики чистого разума», Мопассана и «Капитала».
Капитан отличается от Адмиралтейства
одинокими мыслями о себе,
отвращением к синеве,
воспоминанием о длинном уик-энде, проведенном в имении тестя.
И только корабль не отличается от корабля.
Переваливаясь на волнах, корабль
выглядит одновременно как дерево и журавль,
из-под ног у которых ушла земля.
III
Разговор в кают-компании
«Конечно, эрцгерцог монстр! но как следует разобраться-
нельзя не признать за ним некоторых заслуг…»
«Рабы обсуждают господ. Господа обсуждают рабство.
Какой-то порочный круг!»» Нет, спасательный круг!»
«Восхитительный херес!» « Я всю ночь не могла уснуть.
Это жуткое солнце: я сожгла себе плечи».
«… а если открылась течь? я читал, что бывают течи.
Представьте себе, что открылась течь, и мы стали тонуть!
Вам случалось тонуть, лейтенант?» «Никогда. Но акула меня кусала».
« Да? любопытно…Но представьте, что течь…И представьте себе…»
« Что ж, может, это заставит подняться на палубу даму в 12-б».
«Кто она?» « Это дочь генерал-губернатора, плывущая в Кюрасао».
IV
Разговоры на палубе
« Я, профессор, тоже в молодости мечтал
открыть какой-нибудь остров, зверушку или бациллу».
« И что же вам помешало?» « Наука мне не под силу.
И потом - тити-мити». «Простите?» « Э-э…презренный металл».
« Человек, он есть кто?! Он- вообще- комар!»
« А скажите, месье, в России у вас что - тоже есть резина?»
« Вольдемар, перестаньте! Вы кусаетесь, Вольдемар!
Не забывай, что я…» « Простите меня, кузина».
« Слышишь, кореш?» «Чего?» «Чего это там, вдали?»
«Где?» « Да справа по борту». « Не вижу». «Вон там». « Ах, это…
Вроде кит. Завернуть не найдется?» « Не-а, одна газета…
Но Оно увеличивается! Смотри!…Оно увели…»
V
Море гораздо разнообразнее суши.
Интереснее, чем что-либо.
Изнутри, как и снаружи. Рыба
интереснее груши.
На земле существуют четыре стены и крыша.
Мы боимся волка или медведя.
Медведя, однако, меньше и зовем его «Миша».
А если хватает воображения - «Федя».
Ничего подобного не происходит в море.
Кита в его первозданном, диком
виде не трогает имя Бори.
Лучше назвать его Диком.
Море полно сюрпризов, некоторые неприятны.
Многим из них не отыскать причины;
ни свалить на Луну, перечисляя пятна,
ни на злую волю женщины или мужчины.
Кровь у жителей моря холодней, чем у нас; их жуткий
вид леденит нашу кровь даже в рыбной лавке.
Если б Дарвин туда нырнул, мы б не знали «закона джунглей»
либо- внесли бы в оный свои поправки.
VI
«Капитан, в этих мечтах затонул «Черный принц»
при невыясненных обстоятельствах». «Штурман Бенц!
Ступайте в свою каюту и хорошенько проспитесь».
« В этих местах затонул так же русский «Витязь».
« Штурман Бенц! Вы думаете, что я
шучу?» « При невыясненных обстоя…»
Неукоснительно двигается корвет.
За кормою – Европа, Азия, Африка, Старый и Новый Свет.
Каждый парус выглядит в профиль, как знак вопроса.
И пространство хранит ответ.
VII
« Ирина!» « Я слушаю». « Взгляни-ка сюда, Ирина».
« Я же сплю». «Все равно. Посмотри-ка, что это там?» « Да где?»
« В иллюминаторе». « Это…это, по-моему, субмарина».
« Но оно извивается!» « Ну и что из того? В Воде
все извивается». « Ирина!». « Куда ты тащишь меня?! Я раздета!»
« Да ты только взгляни!» « О Боже, не напирай!
Ну, гляжу. Извивается…но ведь это…Это…
Это гигантский спрут!.. И он лезет к нам! Николай!..»
VIII
Море внешне безжизненно, но оно
полно чудовищной жизни, которую не дано
постичь, пока не пойдешь на дно.
Что порой подтверждается сетью, тралом.
Либо - пляской волн, отражающихся как бы в вялом
зеркале творящееся под одеялом.
Находясь на поверхности, человек может быстро плыть.
Под водою, однако, он умеряет прыть.
Внезапно он хочет пить.
Там, под водой, с пересохшей глоткой,
жизнь представляется вдруг короткой.
Под водой человек может быть лишь подводной лодкой.
Изо рта вырываются пузыри.
В глазах возникает эквивалент зари.
В ушах раздается некий бесстрастный голос, считающий: раз, два, три.
IX
« Дорогая Бланш, пишу тебе, сидя внутри гигантского осьминога.
Чудо, что письменные принадлежности и твоя фотокарточка уцелели.
Сыро и душно. Тем не менее, не одиноко:
рядом два дикаря, и оба играют на укалеле.
Главное, что темно. Когда напрягаю зренье,
различаю какие-то арки и своды. Сильно звенит в ушах.
Постараюсь исследовать систему пищеваренья.
Это - единственный путь к свободе. Целую. Твой верный Жак».
« Вероятно, так было в утробе…Но спасибо и за осьминога.
Ибо мог бы просто пойти на дно, либо - попасть к акуле.
Все ещё в поисках. Дикари, увы, не подмога:
о чем я их не спрошу, слышу странное « хули-хули».
Вокруг бесконечные, скользкие, вьющиеся тоннели.
какая-то загадочная, переплетающаяся система.
Вероятно, я брежу, но вчера на панели
мне попался некто, назвавшийся капитаном Немо».
« Снова Немо. Пригласил меня в гости. Я
пошел. Говорит, что вырастил этого осьминога.
Как протест против общества. Раньше была семья,
но жена и.т.д. И ему ничего иного
не осталось. говорит, что мир потонул во зле.
Осьминог( сокращенно- Ося) карает жестокосердье
и гордыню, воцарившуюся на земле.
Обещал, сто если останусь, то обрету бессмертье».
« Вторник. Ужинали у Немо. Были вино, икра
( с «Принца» и с «Витязя»). Дикари подавали, скаля
зубы. Обсуждали начатую вчера
тему бессмертья, « мысли» Паскаля, последнюю вещь в «Ля Скала».
Представь себе вечер, свечи. Со всех сторон – осьминог.
Немо с его бородой и с глазами голубыми, как у младенца.
Сердце сжимается, как подумаешь, как он тут одинок…»
( Здесь обрываются письма к Бланш Деларю от лейтенанта Бенца.)
X
Когда корабль не приходит в определенный порт
ни в назначенный срок, ни позже,
Директор Компании произносит: «Черт!»,
Адмиралтейство: « Боже».
Оба они не правы. Но откуда им знать о том,
что приключилось. Ведь не допросишь чайку,
ни акулу с её набитым ртом,
не направишь овчарку
по следу. И какие вообще следы
в океане? Все это сущий
бред. Еще одно торжество воды
в состязании с сушей.
В океане все происходит вдруг.
Но потом ещё долго волна теребит скитальцев:
доски, обломки, мачты и спасательный круг;
все - без отпечатков пальцев.
И потом наступает осень, за ней - зима.
Сильно дует сирокко. Лучшего адвоката
молчаливые волны могут свести с ума
красотою заката.
И становится ясно, что нечего вопрошать
ни посредством горла, ни с помощью радиозонда
синюю рябь, продолжающую улучшать
линию горизонта.
Что-то мелькает в газетах, толкующих так и сяк
факты, которых, собственно, кот наплакал.
Женщина ив чем-то коричневом хватается за кося
и оседает на пол.
Горизонт улучшается. В воздухе соль и йод.
Вдалеке на волне покачивается какой-то
безымянный предмет. И колокол глухо бьет
в помещении Ллойда.
Что ещё. Гуляли с подружками, проболтались от м. Октябрьской до м. Воробьевы горы. Весело было очень, даже солнышко выглянуло.
Ещё странный случай был. Ехала обратно на метро, встретила в метро слепого. Т.е. человек идет с палочкой. Простукивает платформу под ногами. Меня это очень сильно поразило. Стало очень больно за этого человека, и стыдно за то, что я ему не помогла. Он, конечно, помощи и не просил, но все равно: больно…
Осколки меняют мир. Они ранят, но меняют… Это страшно: расколоться, но с этим ты вносишь в мир что-то своё. Ты словно отрезаешь от себя. И будущее пугает, мир делает слабость силой, а силу – слабостью. И ты изменишься, даже если не хочешь этого. Это как: проснуться. Каждый день по-новому. И идти. И « мои дороги у меня под ногами», мне жаль, что я их порой не вижу. Я готова отдать все свое тепло, что бы почувствовать тепло души другого человека. Это странно. Назовите одиночеством. Хоть я и не одинока. Просто что-то нашло. Я меняюсь. См. эпиграф. Жизнь ведь замкнутый круг=)? Главное, не воспринимайте все всерьез…