"С тех пор, как Гуттенберг изобрел печатный станок, молодежь пошла не та. Уткнутся в книгу - никакой духовности.» Никола Флавийский, 1444 г.
Даже страннно. Такая светлая грусть. Переламывающиеся лучики света. Господи, я же сейчас рыдать буду...Опять бегу в свой любимый сарказм, только бы не признаться себе, как глубоко меня это задело, как грустно- светло на душе стало, как неестественно больно от этих зеркальных отражений. Грустно, двойник, грустно. Как же мне найти слова? Их нет и не может быть... Какие тут слова, если я знаю, что скоро в моей груди опять будет цвести теплый, огненный цветок. Поющее небо. Оно играет на скрипках, на сотнях скрипок наших душ. Может, я ещё не нашла свою. Серое небо, серое небо, будь моими крыльями, я позову с собой ветер. Только не надо рвать моё сердце этой безбрежной океанской свободой, этой аквамариновой тоской. СПАСИБО, СПАСИБО, СПАСИБО.
Кому надо, тот поймёт. Надеюсь. Очень надеюсь.
Кому надо, тот поймёт. Надеюсь. Очень надеюсь.
Мой сарказм прет когда или совсем плохо, или очень хорошо.
Ну, что? Будем напару искать исейчас рыдать? Наверное, получится одновременно=).
*шёпотом* Мне в такие минуты частенько, почему-то, Первый Маршал вспоминается.
"От свободы неистовой - плачь..."